Но в этом и особенность значения Святителя Тихона для русской истории. Его можно назвать «отрицательным», и вот в каком смысле. В революционное время разъединения и междоусобной борьбы, разрушительного переворота в человеке и обществе Патриарх Тихон олицетворил собой совершенно иной, особый путь устроения жизни нашего народа. Однако мы этот путь не приняли, а избрали другой, который и стал нашей историей. Тут можно вспомнить обычную в таких случаях фразу о том, что история не знает сослагательного наклонения. Что не было, то не было, и ни о каком, даже «отрицательном», значении речи быть не может. На это утверждение найдется, в свою очередь, достаточно возражений, но давайте оставим их напоследок и хотя бы ради 80летия позволим себе немного поговорить об этом особом пути Патриарха Тихона.
Сначала нужно сказать несколько слов о положении, которое занимал Святитель Тихон в годы нашей революционной смуты. Он был избран Божиим судом, т.е. жребием, на Поместном Соборе Православной российской церкви 5 (18 нов. ст.) ноября 1917 г. Это событие было неслыханным для тогдашней России, как, впрочем, и многое другое, что происходило в эти годы. Ни Собора, ни Патриарха у нас не было уже более 200 лет. К 1917 г. необходимость перемен в церковном устройстве была многим очевидна. Но лишь после падения царской власти, когда государство в лице Временного правительства решило «отказаться» от Церкви, перемены настали. Непривычная свобода потребовала решить множество насущных проблем, определить, как жить Церкви в новых условиях. Для этого в Москве был созван Поместный Собор. От всех епархий Русской церкви были избраны наиболее уважаемые архиереи, клирики и миряне. Здесь были представлены самые разные чины иерархии и сословия: митрополиты и провинциальные священники, титулованные дворяне, промышленники, крестьяне. В церковном народе Собор пользовался высоким авторитетом, особенно в условиях царившей тогда в России анархии. Главным вопросом, который необходимо было решить немедленно, было восстановление патриаршества. После острых, но непродолжительных споров положительное решение было принято. Это произошло 28 октября. Через несколько дней были проведены выборы трех кандидатов на патриарший престол. Митрополит Московский Тихон был избран лишь третьим, после архиепископов Антония (Храповицкого) и Арсения (Стадницкого). Из этих достойнейших, по соборному мнению, иерархов должно было Божиим судом определить Патриарха. 5 (18) ноября это и было совершено: после литургии в Храме Христа Спасителя преподобный иеросхимонах Алексий Зосимовский вынул из ковчежца жребий с именем митрополита Тихона. А через две недели в еще открытом Успенском соборе состоялась его интронизация.
Так в Русской Церкви, у российского народа появился новый, необыкновенный наставник. Патриарх с самого начала имел высочайший авторитет среди всех слоев российского общества. Соборный избранник и избранник Божий, он обладал, по мнению церковного народа, наиболее легитимной властью по сравнению со всеми, кто пытался в 1917 году власть захватить или удержать. В сознании многих людей Патриарх заменил собой царя: в нем видели того, кто взял на себя бремя предстательства и мученичества за народ и Церковь, ее верных и отпавших чад. Он стал истинным главой, духовным вождем народа, о чем говорит необыкновенная любовь людей к Патриарху. Архиереи и священники, крестьяне и аристократы обращались к Патриарху с приветствиями, изъявлением любви и преданности, просьбой о молитвах. Не думаю, что это проявление грубого патернализма невежественного народа, который привык любить «царя-батюшку». Здесь скорее осознание великого бремени Патриарха, его ответственности за всех и каждого и потому единения его, «пастыря страждущей Руси», и верных чад Церкви.
Таким образом, положение новоизбранного Патриарха сразу стало уникальным. Божиим промыслом на него было возложено бремя духовного водительства народа, который растерял других вождей и совсем заблудился. Так его воспринимала паства. И сейчас, при чтении посланий Святителя Тихона, чувствуется, что к больным, страждущим, потерявшимся людям обращается кто-то очень родной, отец духовный. И дело тут не в принятых в подобных случаях выражениях. В своих посланиях Патриарх просто говорит о многих бедствиях и искушениях, которые охватили Церковь и народ. И видно, что и он сам страдает от этих бедствий вместе со своей паствой, болеет и молится за нее. Его горькие слова обращены ко всем: верным и отпавшим, твердым и сомневающимся - ко всему народу.
Избрание святителя Тихона Патриархом произошло в решающие дни русской смуты сразу после большевистского переворота в Петрограде. В первопрестольной шли бои. Кажется, в это время величайшего падения и развала нашего народа Богом ему был дан руководитель, призванный вывести его из этой пропасти или хотя бы показать путь. И действительно, революционная смута стала основной темой проповедей и посланий Патриарха Тихона. Попробуем понять, что было в видении святителя Тихона причиной смуты, в чем ее суть и каков выход из нее. Для более цельного представления придется пожертвовать хронологическим порядком.
В те дни, наверное, многие недоумевали: что происходит? Почему внезапно разрушилась старая жизнь и что несет новая? Перемены были колоссальные, от них хотелось ждать лучшего. Обещания революционеров и сейчас казались бы заманчивыми, если бы мы не знали из собственного опыта, чем они обернулись в жизни. Нам и теперь известны их посулы: мир, свобода, всеобщее материальное благоденствие. Но Святейший Патриарх с самого начала предупреждал о коренной порочности этих преобразований. Христианину она очевидна: «Если Господь не созиждет дома, напрасно трудятся строящие его» (Пс. 126, 1 2). На этом принципе основано христианское отношение к любому мирскому делу. Ясно было уже давно, что в строящемся здании революционных преобразований забыт краеугольный камень веры. Патриарх в своем новогоднем послании (1918 г.) сравнил «архитекторов революции» со строителями Вавилонской башни. Они так же хотят сделать себе имя, забыв об имени Божием, надеются облагодетельствовать человечество своими силами. Соответственно, и результат революционных преобразований будет подобен исходу вавилонского столпотворения. «…Вышний посмеется планам нашим и разрушит советы наши» . Народ не получит обещанные блага, а само здание падёт. Именно эти идеи, на мой взгляд, определяли (или должны были определять) отношение православных христиан к революционным преобразованиям. Они неприемлемы потому, что революционеры строят свое здание на безбожных основаниях, на гордости. Здесь мы видим исходную точку того альтернативного пути, который в годы смуты предлагала народу Церковь устами Патриарха. Если в основе государственного и общественного строительства лежит грех, гордость и своеволие, то оно обречено на неудачу. Поэтому такое строительство нельзя поддерживать.
Но в чем причина самой революции, распада государства, падения общественных устоев, унижения страны врагами, междоусобной войны и гонений? Почему старая жизнь внезапно рухнула, а власть захватили разрушительные силы? Об этом Святейший писал очень много. «Где же причина этой длительной болезни, повергающих одних в уныние, других в отчаяние?» - спрашивает Патриарх в послании 13 (26) июля 1918 г. И отвечает так: «Грех - вот сокровенный корень нашей болезни, вот источник всех наших бед и злоключений. Грех растлил нашу землю, расслабил духовную и телесную мощь русских людей… помрачил наш народный разум… разжег повсюду пламень страстей, вражду и злобу… Из того же ядовитого источника греха вышел великий соблазн чувственных земных благ, которыми и прельстился наш народ, забыв о едином на потребу (Лк. 10, 42). Мы захотели создать рай на земле, но без Бога и Его святых заветов. Но Бог поругаем не бывает (Гал. 6, 7). И вот, мы терпим голод и жажду, и наготу (1 Кор. 4, 11),… и печать проклятия легла на самый народный труд и на все начинания рук наших. Грех, тяжкий нераскаянный грех, вызвал из бездны сатану, изрыгающего ныне хулу на Господа и Христа Его и воздвигающего открытое гонение на Церковь». Поистине, трудно добавить что-то к этим словам. Важно иметь в виду, что грех, о котором говорит Патриарх Тихон, относится к дореволюционной жизни. Очевидно тогда, что нельзя говорить о желании Церкви возвратиться к прежнему порядку. Нужно, конечно, не возвращение утраченного в революцию, а в первую очередь, покаяние в прошлых и настоящих грехах. К нему и зовет святитель. От греха и его последствий может избавить лишь Бог, и к Нему должен обратиться народ, чтобы спастись от смуты.
Особенно неслыханной и страшной приметой смуты стали гонения на Церковь. С первых дней советской власти начались убийства священнослужителей, разграбление церквей, а в январе 1918 г. был издан декрет об отделении Церкви от государства, ставивший первую в совершенно безправное положение.
Патриарх Тихон немедленно отреагировал на эти террористические акции в обличительном послании от 19 января (2 февраля нов. ст.) 1918 г., известном как «анафема советской власти». Мне кажется, такое название не совсем верно. Святитель обращается не собственно к советской власти и ее представителям, а ко всем гонителям Церкви. Это различение очень важно: Патриарх обличает и анафематствует не какую-то политическую силу, а конкретных людей - отпавших от Церкви гонителей, кто бы они ни были. Он обращается к ним как пастырь к блудным сынам Церкви и обличает именно грех безбожия, убийства и святотатства, а не политические идеи. Судите сами:
«Забыты и попраны заповеди Христовы о любви к ближним, ежедневно доходят до нас известия об ужасных и зверских избиениях… Всё сие преисполняет сердце наше глубокою болезненной скорбью и вынуждает обратиться к таковым извергам рода человеческого с грозным словом обличения и прещения… Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что вы творите, не только жестокое дело: это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню гееннскому в жизни будущей, загробной, и страшному проклятию потомства в жизни настоящей, земной. Властью, данною нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя по рождению своему принадлежите к Церкви Православной» .
Пишу откровенно, мне тяжело вдумываться в эти слова. Кого анафематствует Святейший Патриарх? Многих и многих наших родичей, которые в то страшное время и в последующие года отвергли веру и стали гонителями Церкви Христовой. Вам судить, что это значит. Скажу лишь, что одно только отлучение от Церкви родственников многих из нас - тяжёлое горе и бремя для христианской души. Больше того, мы сами не свободны от наказания за грех предков, по заповеди Божией, данной Моисею на горе Синай (Исх. 20, 5). Мы должны это ясно осознать, если хотим быть в вере. Анафема - отлучение от Церкви может быть снята лишь через покаяние и только тем, кто ее наложил. Теперь нам нужно надеяться на милосердие Божие и молиться Святителю Тихону о прощении и предстательстве пред Господом за наших родичей и за нас.
В том же послании Патриарх благословляет верных чад Церкви встать на её защиту. Беззаконному насилию противопоставить силу веры, силу властного всенародного вопля. Так народ должен был показать, что враги Церкви действуют против него самого. Патриарх призывает к объединению верующих, к борьбе не вооруженной, но духовной и, наконец, зовет людей на мученичество: «А если нужно будет и пострадать за дело Христово, зовём вас, возлюбленные чада Церкви, зовём вас на страдания вместе с собою…»
Итак, избавление от смуты - во взаимном согласии и мире, в ненасильственной защите Церкви от гонителей, противостоянии вскрытому революцией греху и, главное, в покаянии. Таким Патриарх Тихон видит путь спасения России в условиях революции. По сути, это совокупность средств исцеления народа, его возвращения к богоугодным началам устроения жизни. Тут нет плана политических преобразований, но только призыв к духовному возрождению. И средства, которые предлагает Патриарх Тихон, относятся к области веры, личной и общественной нравственности. Именно в этом смысле можно говорить об особом пути Патриарха Тихона - пути духовного устроения России в условиях смуты. Этот путь имеет историческое значение, если исходить из духовных оснований революции. Изменение и исцеление этих основ привело бы к переменам во внешних её проявлениях. В результате изменения ума народа безбожная власть могла бы пасть. Ведь эта власть возникла как раз через прельщение ума, о чём всегда писал Патриарх Тихон.
Святейший, видимо, надеялся, что захват России богоборческой властью - это временное искушение, посланное за грехи. Новая власть, казалось, была совершенно чужда народу, его ценностям и нуждам и сумела лишь смутить и прельстить его своими заманчивыми обещаниями. Увидев, что узурпаторы покушаются на их святыню, «действуют прямо против совести народной», люди немедленно перестанут поддерживать «своих» комиссаров, восстанут против гонений и беззакония, и революционная власть неизбежно падёт. Поэтому он и призывает паству к мирному протесту, к духовной борьбе с грехом, который навязывают властители.
Внял ли народ призыву своего патриарха? С одной стороны, многие тогда мученически гибли за веру, другие сочли своим долгом защищать её с оружием в руках и присоединились к Белому движению. Но многие другие в это время разрушали храмы, грабили монастыри, убивали священников или просто оставались равнодушными к происходящим вокруг преступлениям. Нет возможности здесь привести точные факты, но нам известен итог: безбожная власть в России не пала, а утвердилась, люди ее либо поддержали, либо смирились с ее господством, сопротивление остальных власти подавляли. Надежда Патриарха на духовное пробуждение и освобождение народа не оправдалась.
Причина такого исхода - это тайна. Нам сейчас победа советской власти в России может казаться закономерной и неизбежной, но многие современники считали её возможность почти невероятной. Мне кажется, святитель Тихон может косвенно помочь нам понять, почему это произошло. Известно, что после более чем годичного заключения в 1922-23 гг., обвиненный в антисоветской деятельности, Патриарх Тихон обратился к власти с заявлением о раскаянии «в проступках против государственного строя». Он писал, что «отныне Советской власти не враг». После этого его освободили из-под ареста. Отказ Патриарха от своей прежней позиции (и, следовательно, от тех посланий, которые здесь описаны) объясняют по-разному. Самая распространенная точка зрения состоит в том, что святитель Тихон пошёл на компромисс с властью, чтобы спасти Церковь от обновленческого раскола. Но, возможно, внутренняя причина такого поступка другая. Не пришёл ли Патриарх к убеждению, что утверждение советской власти - это наказание Божие, которое нельзя сбросить сразу, а надо претерпеть? Если революция - это не просто заблуждение, ошибка народа, а сознательный выбор, то победа безбожной власти - его необходимое следствие. Что-то поработило волю верующих людей в России, и православный народ не смог или не захотел сбросить противных его вере властителей. Протоиерей Георгий Митрофанов пишет о трудном выборе Патриарха Тихона: «Он понимал, что число его активных сторонников очень мало. И это было страшное прозрение того, что основная часть церковного православного народа не собирается поддерживать своего Патриарха, свою Церковь, что Церковь им в данный момент стала не нужна, они сняли с себя всю ответственность за то, что происходило с Церковью» . Может быть, происшедшее с нашей страной тогда - это наказание за отступление от веры, следствие того, что народ не принял путь Церкви и Патриарха.
Летом 1919 г. религиозный философ князь Евгений Трубецкой писал: «За всё время моих странствий по России у меня была единственная точка опоры, которая спасала меня от отчаяния. В минуты тяжких сомнений и отчаяния мне вспоминался заточенный в Москве Патриарх Тихон, и мысль о нём давала душе какое-то неизъяснимое успокоение и легкость духа: достоверность спасения России - вот что чувствовалось в эти минуты. Чувство это являлось само собою, интуитивно, мгновенно, упреждая мысли. Потом я размышлял, стараясь понять, в чем дело. Мне вспоминались слова святителя, когда его предупреждали об опасности, грозившей его жизни: «Умереть, ну так что же такое, я на это готов хоть сейчас, вот если мучить начнут - это неприятно, но и на это придется пойти» - и мысль о смерти ни на минуту не нарушала его настроения, всегда светлого и радостного. Из частных бесед с патриархом я неизменно выносил впечатление, что он обрёк себя в жертву за Россию. Притом он был всегда весел и спокоен и всем обликом своим напоминал слова апостола: “Всегда радуйтесь (1 Фес. 5, 16)» .
Не нам судить о путях Божиих. Но очень хочется найти смысл произошедшего тогда, и во многие другие времена, чтобы понять, как быть сейчас.
Очень много хотелось бы сказать о Святителе Тихоне и о его времени. Этот святой кажется мне очень родным нам по духу и по делу, которое стало призванием его жизни. Когда я читаю слова и послания Патриарха, мне кажется, что они сказаны и для нас. Не прислушаться ли к ним?
Николай Бобринский
(МГИМО, Москва)
|
;
