|
Моего отца призвали на фронт в самом начале войны. Он был учителем и прежде никогда не держал в руках оружие. Толком не обучив, их часть бросили в бой. Через несколько месяцев отец попал в плен к немцам. Мы перестали получать от него письма и решили, что он погиб. Как-то утром нас разбудил крик соседского мальчишки: «Смотрите, дядя Тедо идёт!» На отце не было военной формы. К тому же я его помнил совсем другим. А теперь это был какой-то постаревший человек, чем-то отдалённо похожий на отца. Вернувшись, он всё ласкал меня и плакал. В первый же вечер отец уединился и стал читать молитвы. К нашему удивлению, продолжил он это и в последующие дни. Все знали, что, уходя на фронт, он не был верующим. Мы спросили, что именно привело его к вере, и отец рассказал удивительную историю: « В концлагере мы, грузины, держались вместе. Естественно, фашистам это не нравилось, и они подослали к нам провокатора.
Он подложил мне на нары винтовку. Её тут же нашли и на меня повесили дощечку с надписью, означавшей “расстрел”».
Потом отца поставили на колени перед заключёнными и приказали ползти до стены:
«Когда я посмотрел на наших, – вспоминал отец, очень волнуясь, – все плакали, в том числе и тот негодяй... Тогда, стоя у стены, я думал только о вас, моих детях».
В ожидании залпа прошло какое-то время. Потом отец снова обернулся и увидел, что около немцев стоит юноша, спешившийся с белого коня. Он что-то говорил фашистам, и те его молча слушали. Потом он вскочил на своего коня, посмотрел на отца, улыбнулся и ускакал. Немцы сняли с отца дощечку с надписью и отвели к остальным узникам....
В ту же ночь он увидел во сне того юношу на белом коне и спросил: «Кто ты?». Тот ответил: «Благодари святого Георгия!»
После этого отец стал верующим.
Мераб Давиташвили
|
