Протоиерей Валентин БИРЮКОВ из г.Бердска Новосибирской области – фронтовик, защитник Ленинграда. От смерти в войну спасла его блж.Ксения Петербургская. В этом номере мы публикуем воспоминания о. Валентина о днях минувших. Батюшке сейчас 88 лет, но он бодр и полон сил.
Я всю блокаду прошёл, всю войну. Тяжело было, голодно, больно, страшно, но вот что достойно удивления – никто никогда никого не обижал, грубого слова не сказал. Люди уважали друг друга и старались помочь. Господь помогал! Ведь учение Божие – учение любви: «Да любите друг друга» (Ин.13,34), «Любовью служите друг другу» (Гал.5,13), т.е. любовью побеждайте всякие неприятности. С Богом везде хорошо, потому что и это небо, и земля, и вся растительность, и даже то, чем мы дышим, – всё Богом создано. Не забывайте Бога, и победа будет за вами в любом деле. Не унывайте, не страшитесь, ведь борьба, война, брань невидимая со злом за жизнь вечную – идёт всегда, из века в век, с начала сотворения мира. Так что, милые детки, милые люди Божии, будьте солдатами, защищайте любовь небесную, правду вечную. А Господь нам всё приготовил – «от» и «до». От нас только зависит, как мы будем себя готовить, как мы будем защищать и исполнять Закон Божий, как будем каждую минуту, каждый час защищать этот небесный дар.
 Вы даже представить себе не можете, что такое блокада. Это такое состояние, когда есть все условия для смерти, но никаких – для жизни. Никаких – кроме веры в Бога. Нам приходилось копать траншеи для пушек и блиндажи в пять накатов из брёвен и камней. А питались при этом травой. Запасали её на зиму. Травы, слава Богу, много было, так мы её косили, сушили, в мешки напихивали и на мельницу. А из получившейся травяной муки буханки хлеба пекли. Делили потом буханку травяного хлебушка на 7–8 человек. А то и просто варили траву и ели, даже посолить не всегда было чем. Ничего, выжили. Я утешался мыслию: лошадки, коровки едят – и ничего: веселы, здоровы, – а я чем хуже? И мы выжили, радовались жизни и всегда всем делились друг с другом.
Окончив военную школу в Омске, я, когда началась война, под Ленинград попал: сначала был наводчиком, потом командиром артиллерийского расчёта. Страшно на войне – словами не описать, в фильме не снять. Видели ли вы, как во время бомбёжки дома летают по воздуху, будто подушки перьевые? А я видел… Такого страху насмотришься, что моментально верующим станешь. Никогда не забуду слова одного офицера: «Молитесь Богу, враг под окном! Молитесь все, кто и как может. Знаю, нам сейчас молиться некогда. А когда война кончится, молиться будем лучше. Но если сейчас будем все молиться – все будем живы и здоровы». Молиться на фронте быстро учились, самая горячая и действенная молитва: «Господи, помилуй!», «Господи, спаси!» А большего зачастую и произнести не успевали…
Я и весь мой артиллерийский расчёт крестики на груди носили. Не снимали. Решили для себя так: защищать Родину – так со крестом на шее и с именем Христа на устах. Господь, Он всё видит и слышит – каждый наш вздох, каждое тайное движение души – и всегда подаёт помощь.
Однажды вижу, самолёт – истребитель немецкий – нагло на наши позиции залетел и прямо над нами: «вжик!» – мы даже отстреляться не успели, пролетел уж. И тут же снаряды, сброшенные им, рваться начали. Я за какой-то щит укрылся, кричу: «Господи, спаси!» Эта ли молитва спасла или щит тот хлипкий, но жив остался, только осколком зацепило. И ещё дважды чудо со мной на войне случалось – дважды Господь подсказывал: «Сейчас сюда снаряд прилетит, уведи солдат». И правда, только успевали отбежать – в аккурат туда, где мы только что лежали, снаряд падал. Прав оказался тот офицер. Если бы не Божие заступление – воронка зияла бы на месте наших тел…
Трижды меня ранило на войне. Расскажу один случай, когда лечила меня сама св.Ксеньюшка Блаженная. Это случилось 2 марта, когда я был ранен. Небо было чистое. Вдруг смотрю – самолёт летит прямо на меня, я закричал: «Господи, прости меня!» и упал. Бомба взорвалась, дальше ничего не помню… Привезли меня в госпиталь 3 марта. Очнувшись от забытья, вижу: монахиня подходит. Лицо строгое, суровое, а глаза-то добрые, любовью светятся. В руках у неё чашка, полная масла. А я оголодавший, вкус масла напрочь забыл, хоть бы ложечку. Будто прочитав мои мысли, монахиня зачерпнула целую ложку масла – и мне в рот. Я глазами молю: «Ещё, ещё…» Но она уже пошла других раненых угощать. В другой раз я попросил: «Матушка, маслицем святым бы меня помазать…» Это были мои первые слова, а я только на третий день после ранения начал разговаривать. Монахиня давала мне маслице, помазывала раны, крестила и уходила. Причём шла так, будто не по земле ступала, а по воздуху плыла. Медсестра позже сказала: «Мы уже не раз её видели в госпитале. Но откуда приходит, куда уходит – никто не ведает. Бывало, вот рядышком стоит, а стоит повернуться – её уже нет… Многие говорят, что это сама блаженная Ксения является. Она всем раненым помогает. Так что не горюйте и смерти не бойтесь. Мы, находясь на земле, только учимся жить…» Вот так молитвами и помазыванием святым маслицем ручками святой Ксении я жив остался. Как писал Игорь Константинов,
По молитвам твоим даст Господь нам спасение,
Нас любая беда обойдёт стороной.
Я с тобой не прощаюсь, блаженная Ксения.
Где б я ни был, я знаю: ты рядом со мной.
Много лет спустя после войны увидел я иконы святой Ксении Петербургской – да, она это была, узнал я её…
А великую Победу над фашистской Германией я встретил в Восточной Пруссии, в городе Гумбиннен невдалеке от Кёнигсберга. Слава Богу, жив остался, только вот осколок сантиметровый в позвоночнике до сих пор сидит – как напоминание: помнишь ли? Помню. Всё помню. Слава Богу за всё!
|
